18-летний нападающий "Сибири" Владимир Тарасенко - единственный хоккеист, который до сих пор не познал радости отпуска. В то время, как все отдыхают у моря, молод ой хоккеист сначала побывал в распоряжении молодежной сборной России, зачем в национальной команде, а пару дней назад он вернулся с тестов, которые проводились в Торонто для хоккеистов.

- Если вспомнить твое приглашение в сборную, то мы помним, что оно для тебя было более, чем неожиданное. Как тебя вообще там встретили?

- Да, действительно, вызов в сборную стал настоящим сюрпризом. Мне позвонил Андрей Викторович Назаров и сказал о том, что я попал в состав хоккеистов, которых вызвали на сборы. Когда я только приехал в сборную, было тяжеловато, потому что я никого не знал. Чувствовал себя не в своей тарелке от того, что находился в одной команде с теми, за кем раньше наблюдал только по телевизору. Постепенно познакомился со всеми, общаться стал, меня все поддержали, не было никаких отрицательных моментов. Действительно, как потом сказал Куликов, "играть было в кайф", потому что все условия для этого были.
Меня поселили с Мишей Варнаковым в один номер, и, я считаю, что мне в этом плане повезло, потому что было приятно с ним общаться, благодаря чему я быстрее адаптировался в сборной.

- По итогам двух товарищеских матчей с Италией ты попал на Евротур. Ожидал этого?

- Честно говоря, это стало для меня приятной и неожиданной новостью. В аэропорту уже начали говорить, кто не поедет, кто поедет, а я в глубине души надеялся, что все же возьмут. И когда ко мне подошли и сказали, что я еду на Евротур, я был очень рад, даже не знаю, как передать все эмоции, которые я чувствовал. Потому что играть в этой сборной - это мечта! Можно сказать, что мечта почти сбылась…

- В товарищеской игре с итальянцами ты забил гол, который был приписан другому игроку. Матчи не транслировались по телевидению, поделись, как произошло это значимое для тебя событие?

- На самом деле было очень много моментов за две игры, где то сыграли свою роль волнение и отсутствие опыта. Денис Денисов бросал по воротам, шайба отскочила от щитка или от клюшки вратаря, а я ее просто добил. Можно сказать, где-то повезло.

- Эта шайба что-то значит для тебя? Принято ли забирать свою первую заброшенную шайбу за национальную команду в товарищеском матче?

- Когда я забил, у меня как будто гора с плеч свалилась, потому что не смотря на обилие голевых моментов, мне никак не удавалось попасть в ворота. Я даже забыл, что нужно шайбу забирать (смеется). Мне ее потом Костя Горовиков привез. Потом я ее опять же забыл на лавке, потому что столько радости было, что уже не до шайбы было (смеется). Второй раз мне ее отдавал уже Саша Еременко. Конечно, гол для меня значил многое, забить за национальную команду всегда почетно, к тому же, в конце матча меня признали лучшим игроком сборной. Все было, как в сказке (улыбается).

- После двух товарищеских матчей твое волнение как-то улеглось?

- Я бы не сказал, что оно улеглось (смеется), а просто более менее. В какой-то степени там проще играть, потому что знаешь, что будут делать люди на площадке, они не станут делать что-то свое, игра идет строго по системе. Я знал, кто куда поедет. Хотя скорости намного выше, и игроки за счет личного мастерства могли в чем-то помочь на льду.
Было очень легко в плане быта, а если легко в быту, то это переносится и на поле, это известная всем истина, это все знают.

- А почему тогда переживал? Больше из-за того, что находился в одной команде с уже признанными мастерами?

- В основном, да. У нас в раздевалке ходил Сергей Федоров, на которого в детстве я молился, глядя на его игру. И меня все спрашивали, почему я переживал, а я просто отвечаю: "А вы бы не переживали?!"

- Твой выход на реализацию численного большинства с Сергеем Федоровым бурно обсуждался нашими болельщиками в интернете…

- Да, мне отлично с ним игралось, к тому же, мы сумели реализовать большинство - забили гол (смеется). Человек-профессионал, у него можно учиться всему - и на льду, и в быту, просто смотреть, как он себя ведет в обществе. Просто побывать с ним в одной команде - для меня бесценный опыт.

- По итогам Евротура тебя не включили в состав национальной команды, которая поехала на чемпионат мира. Тренерский штаб провел с тобой какую-то беседу?

- Да, конечно. Когда мы прилетели в Россию, всех, кто не попал в состав, вызвали по одному и переговорили. Мне сказали, что я молодец, и чтобы я готовился на следующий год. Ничего отрицательного по поводу моей игры сказано не было вообще. Я к этому был готов, потому что в глубине души понимал, что вызов на Евротур - большой аванс для меня. Попасть на чемпионат мира было очень сложно. Конечно, я немного расстроился, но понимал, что в 18 лет поиграть на Евротуре - это тоже многого стоит.

- Ты вообще осознаешь сейчас, что тебе всего 18 лет, а ты уже хоккеист сборной России?

- (смеется) Если честно, то нет. Я о таком как-то сильно не задумываюсь. Все мои участия в чемпионатах мира, в Евротуре - они никак не должны отражаться на мне, как на человеке. Я стараюсь оставаться всегда таким, какой я есть, и я не считаю, что если я сыграл за сборную России на Евротуре, то что-то должно поменять в отношении меня.
Конечно, я где-то в душе понимаю, что это здорово, но как такового осознания пока нет. Может быть, еще потому, что я живу в очень напряженном графике - времени осознавать что-то пока нет.

Если еще возвращаться к теме сборной, то я бы отметил, что мне немало помогла и молодежная команда. Ведь сначала я поехал на сбор "молодежки", где я познакомился с новым тренером, с новым коллективом. Хотел бы сказать спасибо за доверие, меня назначили капитаном команды.

Ездили в команду с нашим защитником Максимом Игнатовичем, очень понравился нам коллектив "молодежки". Конечно, было такое, что общались по группам - мы с Максом общались с ребятами из Казани, из Москвы, с Никитой Зайцевым.

В общем, я считаю, что сборы молодежной команды, которые прошли в очень хорошей атмосфере, мне помогли подойти более уверенным к сборам национальной сборной.

- То есть, считаешь, что тебе повезло, что одни сборы плавно перетекли в другие?

- Да, к тому же, как я уже говорил, на сборах "молодежки" тоже все протекало в очень положительном ключе, не было никакого негатива.

- Как тебе удается жить в таком напряженном графике. В то время, как все отдыхают, у тебя то вызов в одну сборную, то вызов в другую, а то и вовсе сложные тесты…

- Это привычка. Это на самом деле не сложно, мне даже нравится такая жизнь. Я не представляю себя сидящим где-то, никуда не ездить, я даже не знал бы, чем мне заняться (смеется). Конечно, есть какие-то свои специфические моменты - перебои со сном, с едой, когда начинаются переезды, в плане быта. Но к этому тоже привыкаешь, и уже не замечаешь.

- Ты неделю провел в Торонто, был на тестах. Что было интересного там?

- Интересно было все (смеется). Прилетел в Москву, там встретился с ребятами, и вшестером мы полетели в Торонто. Первый день у нас был свободный, а на следующий начались интервью. У каждого игрока они были распределены по-своему. Например, у меня 21 интервью распределили на четыре дня - пять, пять, пять и шесть. И еще был психологический тест. Такой тест был у меня и у Жени Кузнецова из "Трактора".

Поначалу было тяжело, ко мне был приставлен переводчик, но на самом деле оказалось, что вопросы были несложными, и отвечал я сам. Постепенно привык ко всему и стал чувствовать себя спокойнее. Мне повезло, что мое первое интервью было от "Чикаго", там работали очень благожелательные люди, которые понимали, что это мое первое интервью и создали такие условия, чтобы все прошло хорошо. А дальше все уже было легче.

- Как проходили интервью?

- Нам давали два листка. На одном было расписание интервью. Каждое интервью длилось около 20 минут, между ними могли быть паузы от пяти минут до часа. А на втором листке были номера комнат в гостинице, где проходили интервью, либо конференц-залов. Я приходил, стучал в дверь, меня встречал человек. Заходил в комнату, а там у всех команд было по-разному: у кого-то было два человека, у кого-то три, а у кого-то 10. Я садился на стул перед этими людьми, а они начинали задавать вопросы. Там были члены команд, психологи, скауты. Интересно было.

- Не чувствовал себя как на экзамене?

- (смеется) Да, было такое пару раз. Например, первый день прошел, а на следующее утро первое интервью с "Нью-Йорк Рейнджерс", а я сел и все забыл (смеется). Волновались мы с ребятами перед первыми интервью сильно. А на самом деле все оказалось совсем не сложно.

- Вопросы были общие у всех, или какие-то специфические?

- У всех были три основных вопроса: 1. Охарактеризовать себя, как игрока; 2. Вопрос про семью; 3. Вопрос, где я буду играть в следующем сезоне. И это все. Всех также волновал вопрос до какого года действуют у нас контракты с клубами, в которых мы играем в настоящее время. Нам агенты рассказывали, что были случаи, когда российские игроки говорили, что лучше мы поедем играть в Россию за большие деньги, чем приедем в НХЛ. Поэтому их можно понять, что они боятся выбирать сейчас русских игроков. Они выберут игрока в первом раунде, а он останется играть в России…

После интервью у нас был день тестов. Я был в первой группе, которая сдавала тесты утром. Я проснулся, спустился вниз, и у меня началась медкомиссия. На обследовании было все: от осмотра глаз, до УЗИ и кардиограммы, потом еще фотографировали несколько раз. После этого я поднялся наверх, а там был прямоугольный зал для тестов, выглядел он в виде буквы П. Перед началом тестов было произведено измерение роста, веса, длины рук и так далее. В общей сложности было видов десять разных тестов. Медицинское обследование началось в 7:30, а тесты я закончило около 11:00. Сами тесты длились час, час пятнадцать. Мы делали упражнения на пресс, отжимания, различные прыжки, растяжку, равновесие, силовые тесты - в общем все, что характеризует тебя, как хоккеиста. Основное, чего нужно бояться - это два велосипеда. Когда крутишь первый раз, тебе ноги буквально скотчем приматывают к педалям. Ты не имеешь права вставать, должен крутить педали. Потом тебя спрашивают: "Ты готов?", ты отвечаешь "Да"! Тебе говорят - быстрее, начинаешь крутить быстрее, когда максимально быстро крутишь педали, тебе скидывают вес, а потом в течение буквально 30 секунд накидывают его назад, а ты 30 секунд должен пытаться его держать. Уже на 15 секундах ты не чувствуешь ног, а в глазах становится темно, тебе в уши кричат "go"! И ты понимаешь, что в этот момент на тебя смотрят все, кто находятся в зале - около 200 человек, там и скауты, и генеральные менеджеры команд, и журналисты. Потом тебе снова скидывают вес. Поначалу чувствуешь себя нормально, но потом многим становилось плохо. Тебя ведут в комнату, ты лежишь отдыхаешь минут двадцать, а потом приходит человек и спрашивает: "Ты готов"? И ты отвечаешь "Да"! И ведут на второй горный велосипед. Также садишься, кроссовки приматывают скотчем, рядом стоит стальной баллон, от него идет трубка с кислородом, ее вставляют тебе в рот и зажимают нос прищепкой. Начинаешь крутить велосипед, и тебе каждые две минуты набрасывают вес, крутишь до шести, восьми минут. Мне помогло, что рядом стояла моя переводчица, она говорила, что нужно терпеть, и это участие реально помогало. И потом ты крутишь педали дальше, а тебе накидывают вес уже каждую минуту, и при этом нужно скорость держать, а во вторые тридцать секунд минуты тебе зажимают нос рукой и уменьшают кислород. На десяти минутах я уже понял, что все, такой усталости я не чувствовал никогда в жизни. Я сказал, что больше не могу, а мне сказали, что могу, и я понял на самом деле, что я могу, что первоначально было обманчивое впечатление. Я докрутил до 13-14 минут. Сил мне хватило лишь на то, чтобы выкинуть трубку изо рта. После этого я обмяк на велосипеде минуты на две-три. Я не видел ничего вокруг на расстоянии руки, такого состояния у меня никогда не было, прийти в себя было тяжело. Кому-то было так плохо, что начинало рвать на велосипедах. Один парень просто упал назад…

На словах это звучит не так тяжело, как на самом деле было. Это действительно было тестом. Название оправдывает действие. При этом ты понимаешь, что за тобой наблюдают все, и ты не имеешь права поддаться слабости, нужно пересиливать себя, не имеешь права сдаться.

После последнего занятия нас еще отводили к компьютеру, где был еще один тест, который занимал четыре-шесть минут. Показывают человека, у которого в руке мяч, и потом этого человека показывают то спиной к тебе, то как-то боком, и ты должен успевать следить за ним, чтобы понять, в какой руке у него мяч. Смотрят, как ты соображаешь после таких нагрузок.

Основная задача этих тестов посмотреть, как хоккеист может преодолеть себя, когда сил уже нет, а не на то, сколько раз ты отожмешься, или сколько минут ты можешь крутить велосипед.

Я разговаривал с агентом, он сказал, что все мной довольны, я хорошо сдал тесты.
Я, в принципе, и сам собой доволен, потому что я выложился на все 100%, а не как бывает, что сделал что-то, а понимаешь, что мог бы сделать лучше. Например, у меня так на играх было, когда после них думал о том, что где-то мог сыграть лучше.
После тестов я пришел в номер, мне удалось только позвонить родителям, сказать им, что все нормально, все сдал, что я живой. После чего я отключился и не мог встать с пола минут 20. Потом такой же пришел Саша Бурмистров, точно также свалился, как я. Только у него после тестов еще интервью было с TSN. У меня интервью было позже. Потом я пошел в душ, там привалился к стене, и еще минут 20 не мог шевелиться.
Потом, конечно, было смешно, мы и смеялись друг над другом. Мы еще ходили за своих ребят переживать, кто позже сдавал, болели за них, поддерживали. Было радостно видеть то, что такое единение было только у русских. Европейцы, канадцы и американцы друг друга не поддерживали.

По поводу тестов я бы хотел сказать огромное спасибо моему отцу, который со мной очень много и серьезно занимался, благодаря чему я и оказался готов к таким серьезным испытаниям. Спасибо всей моей семье за то, что готовили меня психологически.

Сейчас пришло то время, когда реально понимаешь, что если работать, готовиться, не лениться, не искать себе причин для того, чтобы где-то не доработать до конца, то все будет гораздо проще, все будет получаться, и не ударишь лицом в грязь. Я считаю, что все русские отработали тесты на все сто. Никто не был последним, никто не провалился.
Тесты - это тоже событие, хотя и не драфт, потому что весь сезон думаешь о том, что тебя ждет впереди. Меня предупреждал Дима Орлов из Новокузнецка, что тесты будут сложными, поэтому я знал, что будет нелегко. А сейчас, когда я сдал тест, я понимаю, что то, к чему ты шел, почти закончилось. Осталось съездить отдохнуть и на драфт.

- Хватит две недели на отдых?

- Конечно, хватит. У меня уже два года подряд лето получается коротким. Когда все ребята отдыхали я ездил за сборную, во всех паузах.
В принципе, самое лучше для отпуска, это поездка к морю и смена обстановки. Больше нужно отдохнуть психологически, чем физически. Пока молодые, организм быстро восстанавливается. (обслуживание компьютеров санкт петербург) А в плане психологии отдых очень важен, потому что весь год живешь по одному графику - стадион-поездка-дом, дом-стадион. Уехать от обыденности, отдохнуть морально…