Генеральный менеджер «Витязя» Алексей Жамнов рассказал о том, что в свое время мог продолжить карьеру в «Детройте».
– В финале Кубка Стэнли встретились достойные команды. В «Чикаго» произошла смена поколений, пришел новый генеральный менеджер, – рассуждает Алексей Жамнов. – «Ястребы» последние два года претендуют на чемпионство. Они не случайно в финале.
«Филадельфия» в прошлом сезоне вылетела в первом раунде. А в этом «летчиков» вдохновил четвертьфинал с «Бостоном», когда они уступали в серии 0-3, но прошли дальше. Такое в истории НХЛ случилось только в третий раз.
– В этих командах есть хоккеисты, с которыми вам довелось играть?
– Почти никого. Разве только Патрик Шарп из «Чикаго» – мы с ним в «Филадельфии» встречались. После локаута очень многие ветераны ушли. Сейчас в НХЛ новые лица…
– Кто из финалистов вам ближе?
– «Чикаго», я там провел почти 9 лет. Но и «Филадельфия» мне понравилась. Одна из лучших организаций в НХЛ.
– Почему «ястребы», когда вы за них играли, вечно ходили в аутсайдерах?
– Не было такого вложения денег в клуб, как сейчас. Многое зависело от руководства…
– Ваш бывший одноклубник по «Чикаго» Андрей Николишин рассказывал, что хозяин клуба Билл Вирц был откровенно жадным человеком. Болельщики ему многое припоминали – начиная с ухода Бобби Халла в лохматые годы и заканчивая запретом показа домашних матчей «ястребов» по телевидению, отчего все фанаты в Чикаго буквально на стену лезли.
– Возможно, Андрей прав. Сейчас развитие команды идет куда активнее, чем в прежние годы. Да и есть потолок зарплат, все в равных условиях. Не нужно вбухивать колоссальные деньги, чтобы построить крепкий клуб.
Когда я пришел в «Чикаго», мы собирали полный стадион. За нас играли Бельфур, Челиос, Проберт, Амонте и другие любимцы публики. Однажды мы попали в плей-офф, но нас сразу же вышиб мощный «Колорадо».
У меня с Вирцем, в отличие от болельщиков, всегда были хорошие отношения. У каждого человека могут возникать проблемы. Кроме хоккея, Вирц занимался и другим бизнесом. Возможно, ему на все денег не хватало. И вообще я не собираюсь поливать грязью человека, которого уже нет в живых.
Билл Вирц умер года три назад. Сейчас командой владеет его старший сын Рокки. У них семейный бизнес.
– Вас обменяли из «Виннипега» на Джереми Реника…
– Поэтому мне было тяжело освоиться в «Чикаго». Когда лучшего игрока убирают из команды, болельщики это всегда воспринимают очень резко. Я попал под горячую руку. Как бы ни играл, в мой адрес раздавались хамские выкрики с трибун.
Я много раз говорил, что сравнивать меня ни с кем не надо. Я – Жамнов, а не заместитель Реника. Примерно через год эта критика прекратилась…
– А в итоге вы стали капитаном «Чикаго».
– Причем это не ребята голосовали. Такое решение принял менеджмент и главный тренер Брайан Саттер. Меня вызвали к начальству. Я особо не хотел быть капитаном. Все-таки у русских другой менталитет. Американцы и канадцы могли меня не слушать. Но получилось все нормально. Партнеры адекватно восприняли мое назначение. Если возникали проблемы, я ходил наверх и от имени всех игроков «Чикаго» решал вопросы с руководством.
– С ветеранами клуба встречались?
– Да, к нам приезжали Стэн Микита, Бобби Халл… Вместе ужинали, разговаривали о хоккее, о жизни. Халл мне рассказывал, как он ездил в СССР, как ему там понравилось. Я в те годы был женат на дочке Валерия Васильева. Тесть ко мне приезжал. И вот Васильев с Халлом вспоминали былые матчи, Суперсерию 1974 года. Правда, я не знаю, на каком языке они общались. Но понимали друг друга прекрасно!
– Как вы оказались в «Филадельфии»?
– Я перенес серьезную операцию на спине. К Рождеству вернулся в состав. И тут меня вызывает новый генеральный менеджер «Чикаго» Дэйл Тэллон. Он сказал, что хочет оставить меня в команде. Но при этом урежет зарплату. Надвигался локаут. Никто не знал, что будет после него.
Я сказал, что торопиться не хочу. Лучше посмотрю, как изменится рынок. «Ну тогда мы тебя обменяем», – сообщил Тэллон.
Так что обмен для меня не стал сюрпризом. Другое дело, что «Филадельфия» даже в слухах не фигурировала. Разговоры шли о «Детройте», «Сан-Хосе», «Ванкувере»…
И вот «Чикаго» играет с «Сан-Хосе». Я еду на матч. За два светофора до дворца звонит телефон. Президент «ястребов» на связи: «Алекс, поднимись ко мне в офис». Я сразу понял, что меня обменяли. За два часа до игры.
Покоробило то, что Саттер не разрешил мне зайти в раздевалку, чтобы попрощаться с ребятами. Главный тренер сказал: «Я не думаю, что это хорошая идея. Команда готовится к матчу». Но ребята сами вышли в коридор и пожелали мне всего доброго. Я забрал вещи, а наутро улетел в Филадельфию.
Вообще-то я хотел оказаться в «Детройте». Мы часто играли с этой командой. Она подходила мне по стилю. Там работал Скотти Боумэн. Мне очень нравились «крылья». Но моим мнением не интересовались. Да и «Филадельфия» в итоге оказалась отличным клубом. Через три-четыре дня я почувствовал себя там в своей тарелке. За «летчиков» выступал Данила Марков, а потом и Вовку Малахова взяли.
– Вам рассекли лицо в первом же матче…
– Да, кто-то неловко взмахнул клюшкой. А я подумал: «Добро пожаловать в Филадельфию!».
– Почему «летчики» играют в жесткий хоккей на грани фола?
– Это их стиль еще с 70-х годов. Отказываться от него никто не хочет. «Один за всех, все за одного» – может, детская поговорка. Но она всегда считалась девизом «Филадельфии».
Когда я пришел, тренером «летчиков» был Кен Хичкок – любитель агрессивного хоккея. Задачу он ставил только одну – избавляться от пасов в своей зоне, возни в углах. Всю игру нужно переводить к чужим воротам. Тактика работала – в тот год нам не хватило малости, чтобы победить «Тампу» в полуфинале и выиграть Кубок Стэнли.
«Филадельфия» была потрепана серией первого раунда с «Нью-Джерси» и особенно второго – против «Торонто». Там вообще была война. Мы пробились в полуфинал, но потеряли полсостава из-за травм. Соперников не жалели. Если против нашего игрока кто-то действовал жестко, в «Филадельфии» сразу за него заступались. Эта команда всегда славилась бойцовским духом. А еще за нас играл тафгай Дональд Брашир. Проходу мы никому не давали.
Вообще, думаю, это все от генерального менеджера Бобби Кларка шло. Легендарного человека в истории клуба. Мы с ним нередко общались. Кларк ударялся в воспоминания. В частности, о Суперсерии-1972. Все считали, что Бобби никогда не любил советский хоккей. Но стереотип был сломан, когда Кларк взял в команду троих русских. А он только посмеивался: «Не знаю, что там болтают, но мне игра сборной СССР всегда нравилась».
– Болельщики «Филадельфии» считаются самыми агрессивными в НХЛ.
– Прекрасные адекватные люди. Помню, мы проиграли седьмую встречу «Тампе». Так болельщики встречали нас в аэропорту с транспарантами: «Спасибо за сезон!».
– Он был лучшим в вашей карьере?
– Просто мне повезло попасть в сильный клуб. У нас был потрясающий подбор игроков! Я играл в тройке с Джереми Реником и Тони Амонте. Наше звено прозвали «Blackhawk down». «Сбитые черные ястребы». Мы же все в «Чикаго» играли, – смеется Жамнов. – Это лучшая тройка в моей энхаэловской карьере после звена из «Виннипега», в котором я выходил вместе с Теему Селянне и Кейтом Ткачуком.
– Кто все-таки победит в финале этого Кубка Стэнли? «Чикаго» уже ведет в серии 2-0.
– Понятно, что «ястребы» – фавориты. Но я бы не стал говорить, что с «Филадельфией» все кончено. Она теперь дома играет. А в плей-офф может произойти все, что угодно. Не забывайте, что «летчики» спасались даже после 0-3.
– В том же 2004 году вы через «Советский спорт» заявили, что не будете выступать за сборную на Кубке мира. Сейчас не жалеете, что пошли на тот демарш? С тех пор вам так и не удалось сыграть за национальную команду.
– Я поступил правильно. Хотя понимаю, что такие турниры, как Кубок мира, нечасто бывают в карьере. Но я не привык жалеть о своих решениях. Тогда я поддержал многих игроков. Правда, кто-то из них в итоге поехал в сборную. Но я слово дал – и его сдержал. Отвечал только за себя.
– Тогда вы говорили, что сборную должен возглавить иностранный специалист. Называли Ларри Робинсона и даже Скотти Боумэна. Вы и сейчас думаете, что нам может помочь иностранец? Вопрос теоретический, потому что с Быковым и Захаркиным собираются продлить контракт.
– Иностранец бы помог. Почему нет? Хотя и в России хватает талантливых тренеров. Мне только кажется, что совместительство идет во вред. Если тренер принял сборную, то работать в клубе ему не следует. Тогда не будет привилегий у одних игроков перед другими.
Вообще канадцы многому научились у русских. Вспомните, какой у них тренерский штаб был на Олимпиаде. А у нас… Должен быть скаут, который постоянно контактирует с игроками. Тренер, отвечающий за защиту. Тренер по спецбригадам. Тренер, наблюдающий за соперниками. Из таких нюансов состоит большое дело.
– Главный тренер золотой сборной Канады Майк Бэбкок одновременно работает в «Детройте».
– Да, но перед Олимпиадой все игроки собираются за пару дней. Это совсем другое.
– Чемпионат мира проходит раз в год. А что делать тренерам в остальное время? Ну, не считая этапов Евротура. Пусть получают практику в клубе.
– Может, вы и правы. Но тренерский штаб точно надо расширять. Так уже было сделано на чемпионате мира в Кельне. И это правильный шаг. Важно иметь в сборной специалиста, который будет просматривать энхаэловцев, много ездить в Америку. И видеть, в какой форме находится хоккеист. Чемпионат мира проходит в те сроки, когда заканчивается сезон НХЛ. Многие ребята приезжают в сборную выжатыми, как лимон.
– Вот конкретная ситуация. Александр Семин неярко сыграл на чемпионате мира. Было видно, что он не в форме, оставил все силы в «Вашингтоне». Вы бы на месте Быкова как поступили – взяли бы в сборную большого мастера Семина или свежего игрока из КХЛ?
– Я бы на месте Быкова очень долго думал над таким решением. Около месяца. Посмотрел бы, как Семин играл в последних матчах за «Вашингтон». Я понимаю, почему парень устал к концу сезона. Не думаю, что стоит проводить чемпионаты мира в олимпийский год. Да и представительными они не получаются. Посмотрите составы всех сборных, кроме России. Звезд почти нет.
– Илья Ковальчук как-то пошутил в интервью «Советскому спорту»: «Слышал, Жамнов возвращается на лед. Пора ему готовиться к Сочи!».
– Я пару раз потренировался. И понял, что не смогу играть на уровне КХЛ. Здоровье не позволяет. Зато шумихи вокруг «Витязя» стало меньше. Все на мою персону переключились. Это смех, что происходило в прессе из-за той потасовки в нашем матче с «Авангардом».
– Вы хотите, чтобы «Витязь» больше походил на «Чикаго» или «Филадельфию»?
– На обе команды. Чтобы у нас было много талантливой молодежи, как у «ястребов». И чтобы мы играли в силовом стиле, как «летчики». Хотя в России совсем другие площадки, сам хоккей. За океаном тебе никто не даст полминуты возиться с шайбой. Только задумаешься – врежут так, что убить могут. Я немного преувеличиваю. Но в НХЛ нужно принимать быстрые решения.Кстати, мне нужны фото ремонта квартир в интернете.
– Вспоминаю, как жестко играл капитан «летчиков» Майк Ричардс против Овечкина на Олимпиаде. Едва Александр получал шайбу, Ричардс сразу спешил бить его в грудную клетку.
– Вот хороший пример. В этом философия игры НХЛ и конкретно «Филадельфии». Там обожают зубодробительный хоккей.
Болельщик из Чикаго на редакционном сайте Sovsport.ru напомнил, откуда произошли названия команд-финалистов.
«Давайте разберемся раз и навсегда с «ястребами» и «летчиками». Blackhawk – это имя легендарного индейского вождя племени кикапу, который командовал объединенными силами племен, живших на территории Иллинойса, Индианы, Висконсина и Мичигана.
Это была самая организованная армия индейцев за всю историю, которая на протяжении многих лет вела ожесточенную войну с федеральным правительством. Изображение Черного ястреба и является эмблемой команды. По этой же причине на плечах у чикагцев скрещенные томагавки. Так что лично я бы называл команду не ястребами, коршунами или орлами, а индейцами.
«Flyer» означает любой летящий предмет. Если вы обратили внимание на эмблему «Филадельфии» – это летящая буква «P» (Philadelphia). Название придумала сестра первого владельца команды –
Эда Снайдера. Оно ничего конкретного не означает. Просто Синдену понравилось звучание. Что смешно, эмбле
